Президент Дональд Трамп объявил о продаже истребителей F-35 королевству Саудовская Аравия, что представляет собой поворот в динамике воздушной мощи на Ближнем Востоке и имеет широкие геополитические последствия. F-35 — пятого поколения многоцелевой стелс-самолёт, обладающий превосходными возможностями по информационному превосходству и сетево-распределённой тактике, что позволяет осуществлять глубокий контроль боевого пространства и точные удары в неразрешённой воздушной обстановке.
F-35 — шестой уровень технологического прорыва в американской военной авиации, синхронизирующий современные сенсоры, защищённый обмен данными и уникальные возможности совместной работы в составе распределённых сил.
Продажа F-35 Саудовской Аравии рассматривается как важный элемент усиления стратегического партнёрства США с региональными державами и как попытка региона избежать чрезмерной зависимости от Китая, сохраняя при этом военно-техническое превосходство Израиля. Это решение может вызвать продолжительную дискуссию в конгрессе и среди союзников по балансу между партнёрством и экспортно-правовыми ограничениями.
[3][7]Саудовская Аравия в настоящее время опирается в основном на F-15 и более старые модели, что делает потенциальное приобретение F-35 значительным технологическим скачком, способным изменить региональные балансы сил и динамику сотрудничества с США. При реализации сделки возможно формирование новой прецедентной модели сотрудничества в области передовых военных технологий с арабскими государствами, что потребует баланса между усилением партнёрства и сохранением качественного преимуществa Израиля.
[5][7]Ожидается, что продажа F-35 Саудовской Аравии станет поворотной в американско-ближневосточной стратегии, сочетая экономические и оборонные интересы США с рисками стимулирования гонки вооружений и усложнения регионального баланса сил.
[5][7]Сделка F-35 с Саудовской Аравией может перераспределить военный баланс региона, усилить американское влияние и одновременно поднять вопросы контроля над технологией и совместимости в рамках ближневосточной политики.
[7][5]